Остеопороз — это нарушение обмена веществ костной ткани. Она становится такой хрупкой, что человек даже при какой-то небольшой травме легко ломает себе кости там, где вовсе не должен был. Например, распространенный вариант: пациент 60+ упал с высоты собственного роста и сломал шейку бедра. А перелом шейки бедра — это сразу инвалидизация. Как ни страшно звучит, но даже пятилетняя выживаемость в этом случае очень низкая.

Костная ткань очень сильно зависит от гормонов. От паратгормона, который располагается в околощитовидных железах и регулирует фосфорно-кальциевый обмен. От половых гормонов, в частности эстрогенов, — чем их меньше, тем более хрупкой становится костная ткань.

Проблема в том, что мало кто из пациентов вообще знает, что такое остеопороз. Поэтому целенаправленно за его профилактикой к эндокринологу приходят редко.

Дело в том, что пациенты, которые себе еще ничего не сломали — это, по сути, все женщины в постменопаузе. Мужчинам остеопороз тоже грозит, но позже: тестостерон предохраняет их лучше, чем эстрогены женщин, и к тому же медленнее снижается.

И тут важно просто прийти, чтобы мы побеседовали и выявили анамнез. Если, например, выяснится, что у мамы был перелом шейки бедра, то я не буду ждать, когда он случится у самой пациентки, а направлю ее на исследование – рентгеновскую денситометрию. Оно определяет минеральную плотность в костной ткани. И если по результатам мы увидим, что есть остеопения (снижение количества костной ткани) и остеопороз, то это будет означать, что кости уже настолько хрупкие, что легко могут сломаться. В этом случае я обязан назначить специальную терапию, чтобы снизить риск переломов в будущем.

Терапия эта комбинированная. В ряде случаев, если терапевтическое окно для назначения менопаузальной терапии еще не закрылось (десять лет с момента последней менструации), я могу назначить гормоны — собственно те, которых и не хватает. Кроме того, у нас есть специальные препараты, они так и называются: антиостеопоротические.